Музей-квартира М. М. Зощенко
Филип Янси пишет для журнала «Христианство сегодня». Он автор одиннадцати книг, в числе которых «Библия, которую читал Иисус», «Иисус, Которого я не знал», «Что удивительного в благодати? Его отличает честный и вдумчивый взгляд на мир, церковь, жизнь христианина. Он не боится называть вещи своими именами и поднимать вопросы, которых принято избегать. Эта книга шокирует. О чем она?
Рождественская ёлка — традиционный атрибут празднования Рождества во многих странах мира. Возник в раннее Новое время в германской городской традиции, а с XIX века получил популярность в России [1] , англосаксонском мире и многих других странах. Рождественская ёлка представляет собой хвойное дерево ель , пихта , сосна или искусственную его имитацию , украшенное гирляндами , специальными ёлочными игрушками и свечами или лампочками. Устанавливается на время проведения праздника в домах и на улицах. В советской и российской культуре аналогом служила и служит новогодняя ёлка.
- By using our site, you agree to our collection of information through the use of cookies. To learn more, view our Privacy Policy.
- Если произведение является переводом, или иным производным произведением , или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода. Амфитеатров А.
- Музей-квартира М. Судьба Зощенко уникальна.
- Итак, мы с вами идем к завершению нашего путешествия по эпохам, по кругам миросозерцания, и мы подошли к вершине, к тому самому сверкающему горному роднику, в котором отражается солнце, которое называется — христианство. Конечно, христианство бросило вызов многим философским и религиозным системам.
- Архиепископ Пимен правил Саратовской епархией почти три десятка лет. За это время выросло поколение.
- В сборник вошли рассказы, написанные для детей и о детях. Все они проникнуты высокими христианскими мотивами любви и сострадания к ближним.
Да-да, это сказка со счастливым концом. Народные и авторские сказки без адаптации нередко поражают неподготовленного читателя своей жестокостью и безысходностью. Если в первом случае мы имеем дело с архетипическими образами, страхами и суевериями целых народов, то во втором большую роль играет личность автора.
